8 января в Ростов и Нахичевань вошла Красная армия. Почему Белая армия не смогла удержать Ростов? Хотя официальная пропаганда белых утверждала, что они никогда не сдадут Ростов. Мол, Царицын они сдали по стратегическим соображениям, а Новочеркасск, Ростов и Нахичевань надежно защищены Белой армией. И самое неприятное то, что обычные горожане в это верили. Поэтому приход Красной армии был полной неожиданностью. Хотя, если честно, то многие купцы, например, нахичеванские, посчитали, что для их семей будет более безопасным эмигрировать в Европу. И в годы гражданской воны немало ростовских и нахичеванских купцов покинуло Россию. Но это пусть будет предметом научных дискуссий историков.
На мой взгляд, интересны воспоминания людей, которые были свидетелями этих событий.
Так, в книге В. Смирнова «Летопись Нахичевани-на-Дону», приведены воспоминания нахичеванского художника С.П.Чахирьяна. Вот что он писал о тех днях:
«С вечера перестала ухать далёкая артиллерийская канонада, извещая, что сопротивление деникинской армии сломлено. Потом по улице процокал копытами разъезд, а поздней ночью конница Красной Армии беспрерывным потоком стала вливаться в улицы города. По четыре конника в ряд, изредка перемежаемые артиллерийскими батареями, полк за полком Красная Армия вступала в город. Шли они мимо нашего дома вниз по 18-й линии, сворачивая по Софийской улице. Чуть приоткрыв ставни, мы, последние годы, привыкшие к политическим переменам, все же с тревогой и интересом наблюдали новую смену власти в нашем городе».
Не менее интересное описание рождественского захвата Ростова и Нахичевани Красной Армией даёт известный советский писатель Всеволод Иванов в своём романе «Пархоменко»:
«Конармия стремительно приближалась к Ростову. Когда уже стало ясно, что Ростов падёт не сегодня – завтра, Пархоменко назначили комендантом и начальником гарнизона Ростова. Нахичевань взяли в самое Рождество. Ока Городовиков, комдив – 4 (командир 4-й дивизии) ехал по пустынному городу, выбирая дом для ночлега. Один из домов показался ему достаточно тёплым. Городовиков постучался в дверь особняка. – Чей дом? – спросил он у лакея, открывшего дверь. – Конезаводчика Мирошниченко.
«Э, постой, погоди, — думает Городовиков, — никак, старый знакомый? Когда-то в Сальских степях служил я у тебя табунщиком и пастухом».
Вошёл. Электричество освещало большую столовую, громадный буфет красного дерева и белый стол, на котором играл хрусталь, розовым блестели поросята, багряно отливали окорока, и в серебре струились большие рыбы.
-А где хозяин? – спросил Городовиков.
-Убежал.
-Не пропадать же столу, — сказал Городовиков и велел позвать гостей.
В час ночи пришли: Ворошилов, Будённый, Щаденко, Пархоменко. Гости с хохотом читали билетики из бристоля с фамилиями гостей…
Ворошилов шёл вокруг стола и пальцем сшибал с бокалов белые квадратики. Обойдя стол, он сел на хозяйское место и сказал: «Хотя в нашей программе и не значится встречать Рождество, но всё же отказать хозяину неудобно. Прошу садиться, товарищи».
Гости сели … Ворошилов, направляя в бокал густую багровую струю вина, сказал:
-Предлагаю и другим, как и раньше, следовать за мной.
Он поднял бокал и сказал:
-Пью за Красную Армию! Пью за красный Ростов!
И наливая второй бокал, проговорил:
-А теперь выпьем за красного коменданта города Ростова!»
(Иванов В. «Пархоменко». М. Воениздат. 1951 год. С. 379 -380).
Вот так известный советский писатель описал, как праздновали победу Красной армии в Нахичевани Ворошилов, Будённый и другие военачальники. Сейчас сложно сказать, что в этом романе, правда, а что художественный вымысел. В советские времена тоже любили создавать легенды и придумывать мифы. Но то, что Ворошилов и Будённый Рождество 1920 года встречали в Нахичевани – это исторический факт. Вот как описывает взятие Нахичевани в своих воспоминаниях сам Ворошилов: «Подошли вплотную к Нахичевани. Ни застав, ни охранения. Входить нельзя – гнездо контрреволюции. Отсюда всё начиналось, здесь её родина…»
Как вспоминал Ворошилов, в ночь на 8 января в Нахичевань вступила Красная Армия.
«Ровно в 23 часа мы уже сидели за столом в доме какого-то конезаводчика, а любезная хозяйка угощала нас блинами с чаем». Так что, возможно, вино за победу Красной Армии в Нахичевани Ворошилов вместе с Будённым все-таки пили.
В газете «Молот» 1933 года были опубликованы воспоминания Буденного «Как мы брали Ростов»:
«Это было 8 января 1920 г. Наша конница подошла к Ростову с северной стороны. Здесь находились громадные силы противника. На участке в 15 кил. у противника было сосредоточено 15 000 пехоты, 21 танк, 400 пулемётов и 105 орудий; правый фланг прикрывал корпус Мамонтова, численностью до 3 000 всадников».
Далее Будённый пишет, что в плен было взято 12 000 солдат и офицеров. Белые офицеры и солдаты не ожидали вторжения красных в город. Они, как и все ростовцы, отмечали Рождество, гуляли по улицам.
Будённый писал: «Вот ещё маленькая иллюстрация неожиданности появления красных. На улице гуляет офицер с дамой. Подходит красноармеец и объявляет ему, что он арестован. Тот начинает суетиться и говорит:
-Господа, пропуск мой на квартире, там же и часть стоит. Не угодно ли пройти со мной?
И офицер вместе со своей частью попадает к нам в плен.
Потом белогвардейцы, поняв в чем дело, с остервенением стали строить баррикады, но долго продержаться им не удалось».
Интересные воспоминания о тех днях оставил нахичеванский художник С.П. Чахирьян. Эти воспоминания приведены в книги В. Смирнова «Летопись Нахичевани-на-Дону». Описывая события января 1920 года, Чахирьян писал:
«Уже утром (после освобождения Ростова от войск Деникина) к нам на постой пришли семь красноармейцев. Все это были молоденькие крестьянские ребята из центральной России, старшему едва было 30 лет. Осторожно ступая сапогами по натёртому паркету, они внимательно рассматривали нарядные комнаты нашего дома. Большой интерес вызвал черный рояль, стоявший в зале, они нерешительно потрогали клавиши, прислушиваясь к звукам, и мама, сыгравшая им мелодию, вызвала у них шумное одобрение. Одобрение заслужило и большое зеркало, занимавшее простенок между двух окон. Перед ним они оправили гимнастёрки, подтянули ремни, поправили чубы, видневшиеся из-под будёновок и кубанок. Но полный восторг и умиление вызвал бабушкин бронзовый аквариум, в котором плавали красивые розовые вуалехвосты и чёрный телескоп. В то время в городе аквариум был редкостью, и понятно, что им, знавшим рыбу только на воле, увидеть её в таком восьмигранном сосуде, да ещё такую удивительную рыбу, как телескоп, было в диковинку. Они рассматривали рыб, встав на колени перед аквариумом, стучали по стеклу пальцами, цокали языком, не переставая восхищаться …»
Мне думается, что эти воспоминания важны сейчас для нас, чтобы понять, что многие красноармейцы – это были простые ребята из русских деревень, мечтавшие о лучшей жизни. Хотя в рядах Красной армии были лица разных национальностей. Много было башкир, китайцев, евреев, латышей. Люди все разные. И красноармейцы были разные. Кто-то был жестоким, кто-то добрым, кто-то грабил, а кто-то воевал за идею.
В любом случае в Ростове и Нахичевани начали наводить новые порядки. Первым делом – сносить памятники царям.
Белые же укрепились в Батайске. За этот город шли ожесточенные бои.
Об этом периоде времени оставил интересные воспоминания нахичеванский художник С.П. Чахирьян. В. Смирнов публикует их в своей книге «Летопись Нахичевани-на-Дону»:
«Пользуясь передышкой на фронте, красноармейцы обжились у нас в доме, вечерами играли на гармошке, завели себе подруг. Отношения с ними были чудесные, в особенности у отца, который легко сходился с людьми. Один из красноармейцев даже не на шутку влюбился в нашу кокетливую хохотушку горничную Варю и женился на ней. Свадьба была обставлена по всем правилам крестьянского обычая: начальник отряда за отсутствием родителей невесты, сватал Варю у моих родителей, потом невеста с женихом просили благословения, их благословили иконой, целовали и велели жить в любви и согласии. Венчались они в церкви, а свадьбу справляли, конечно, у нас в зале, куда внесли и раздвинули на всю его необъятную длину обеденный стол. Стол мама накрывала белой камчатой скатертью, не пожалела парадной столовый сервиз и хрустальные бокалы. На свадьбе был, наверное, весь полк. Много ели, пили и плясали».
Очень трогательные воспоминания. Они говорят о том, что люди хотели мирной жизни, семейного счастья, уюта и тепла. Но эта история имеет и своё продолжение. В этот период времени как раз шли бои с белыми за Батайск. Вот как об этом вспоминает нахичеванский художник С.П. Чахирьян:
«Жил у нас и начальник снабжения, кажется, Медведев. Он вечером выпивал со своими дружками в зале за так и оставшемся после свадьбы раздвинутым и накрытым столом, как вдруг стёкла в доме дрогнули от дальнего сильного взрыва. Тут же зазвонил телефон. Оказывается на путях ростовского вокзала диверсионная группа деникинцев взорвала железнодорожный состав с боеприпасами. Помню, как бумага побледневшего Медведева, выбегающего из дома, чтобы ехать на место взрыва. Больше он к нам не вернулся. Пространство между Ростовом и Батайском, затопляемое в половодье рекой, образует труднопроходимые топи, болотца, озерки. Деникинская армия крепко укрепилась в Батайске и Красная Армия много раз безуспешно шла на штурм Батайска через эти болотистые места. Много бойцов Красной Армии полегло при этих штурмах, ранило несколько и наших красноармейцев, живших у нас, не вернулся из-под Батайска и молоденький Варин муж».
Вот так печально закончилась история романтичной любви горничной Вари и юного красноармейца.
Жестокое время, ужасы гражданской войны не дали этой молодой семье найти свое счастье. Через некоторое время Красная армия Батайск всё-таки взяла. Но это уже другая история.
Георгий БАГДЫКОВ