Лазаревское. Для ростовчан это место особое. В девяностые годы минувшего столетия я любил отдыхать со своей девушкой Анжелой и друзьями в этом чудесном месте. Тогда здесь ростовчане были желанными гостями. Местные жители, шутя, даже называли поселок Лазаревское «летней резиденцией ростовчан». И это была правда. Гуляя вечером по набережной, можно было встретить приятелей, с которыми в Ростове не виделся много лет. Сейчас, конечно, этого уже нет. В Лазаревском любят отдыхать сибиряки.Жители Уренгоя, Ханты-Мансийска и других мест нашего необъятного российского Севера приезжают тратить в эти места свои деньги. При этом мне показалось, что наши ростовчане в девяностые годы гуляли с большим размахом и куражом, чем нынешние богатые северяне. Но это мое личное мнение.
Лазаревское для меня очень дорого еще и потому, что это место связано с человеком, которого я очень уважал. В девяностые на вокзале этого уютного курорта я познакомился с Эмзаром, впоследствии мы подружились. К сожалению, несколько лет назад он ушел из жизни.
Сегодня в эпоху Интернета трудно понять, что в девяностые люди ехали на море, даже точно не зная, где будут жить. На вокзале обычно вас встречали люди с табличками, на которых было написано: «Жильё у моря. Недорого!». Потом, правда, нередко оказывалось, что жильё это находилось очень далеко от моря, где-то в горах, а стоило так, словно вы отдыхали в бунгало у самого берега. Да и домик ваш мог оказаться без удобств.
Но тогда, в 1997 году, мы почему-то поверили двум молодым людям, которые подошли к нам. Это был Эмзар со своей спутницей Леной. Я приехал на отдых с Анжелой и товарищем Пашей. Паша человек общительный, веселый, с хорошим чувством юмора, обладающий талантом пародиста. Он обратился к Эмзару на грузинском языке, подражаю Сталину. Эмзар рассмеялся. Ему, как грузину, было приятно, что Паша обратился к нему на его родном языке. Далее он поинтересовался у Павла, откуда он знает грузинский язык. Паша сказал, что в детстве отдыхал в Грузии, в Тбилиси, что у него там живут друзья. Потом он рассказал, что вырос в Ростове, в Нахичевани, а потому знает и армянский язык. Далее Павел обратился к Эмзару по-армянски, спросив у него, как дела. Удивительно, но Эмзар ответил по-армянски, что у него все хорошо. А дальше также по-армянски сказал, что у него в Лазаревском много живет друзей-армян, потому он и знает чуть-чуть армянский язык.
Мы сразу с Эмзаром и Леной подружились. Они поселили нас в хорошую квартиру в центре города. Хотя Лазаревское и считается частью Большого Сочи, но для нас это местечко всегда было отдельным городком. Кстати, от Лазаревского до Сочи – расстояние неблизкое, где-то километров шестьдесят. Конечно, сложно для нас тогда это было назвать единым городом.
С Эмзаром и Леной мы сдружились настолько близко, что они пригласили нас как-то вечером в кафе. Когда-то на набережной было кафе «Кавказ», где пел известный местный певец Самвел. Всю ночь мы гуляли в этом месте, затем у каких-то друзей и родственников Самвела, побывали в доме у Эмзара, потом встречали рассвет на берегу моря. Это было все незабываемо.
На следующий день Эмзар спросил у меня, не хочу ли обсудить судьбу памятника адмиралу Лазареву с местными армянами и шапсугами. Шапсуги – крупнейший субэтнос адыгов, проживающий на побережье Черного моря.
Хочу напомнить, что сам поселок назван честь этого адмирала. Именно Михаил Петрович Лазарев способствовал выходу России к Черному морю, продолжая дело Екатерины Великой. И именно здесь в 1839 году высадился Лазарев вместе с русскими войсками и построил первое русское укрепление. Армяне высоко чтут имя адмирала Лазарева, так как считается, что у него есть армянские корни. А вот шапсуги его не любили. Более того, в девяностые годы, как раз когда мы отдыхали на море, шапсуги требовали переименовать Лазаревский район и снести памятник адмиралу, которого считали завоевателем. Шапсуги требовали автономии и воссоздания Шапсугского национального района, который, кстати, существовал в тридцатые годы минувшего столетия. После окончания Великой Отечественной войны, в 1945 году, Шапсугский район был упразднен и переименован в Лазаревский, который затем вошёл в состав Большого Сочи.
Сейчас мало кто помнит, но в девяностые годы адыги-шапсуги все-таки убрали памятник адмиралу Лазареву с вокзала. Страсти кипели нешуточные. И мы вместе с Анжелой и Пашей невольно приняли косвенное участие в этих событиях. Памятник мы, конечно, не сносили. Упаси Бог. Там до нас наворотили разных дел. Но те, кто жил в девяностые, помнят, что многие вопросы решались на «сходках», где собирались «авторитетные люди».
Конечно, я со своими близкими от всего этого был далек. Я даже плохо помню, как мы оказались в каком-то кафе на набережной, где местные «уважаемые люди» из числа представителей армянской, русской и адыгской национальностей обсуждали вопрос будущего Лазаревской. А точнее, они решали вопросы, связанные с отдыхом туристов и экскурсиями. Другими словами, обсуждали проблемы своего бизнеса, а заодно вели споры о личности легендарного адмирала. Суть спора была следующей. Русские и армяне утверждали, что Лазарев — выдающийся военачальник, путешественник, один из первооткрывателей Антарктиды, а шапсуги утверждали, что адмирал — кровавый завоеватель. При этом в кафе, где мы сидели, играла армянская музыка, под которую Анжела с Пашей весело танцевали. В какую-то минуту мне стало не по себе, и я подумал: «Что мы тут делаем? Зачем нам все эти разговоры? А если начнутся разборки?»
Но, к счастью, разборок никаких не было. Паша, пародируя Ленина, начал призывать всех собравшихся в кафе регулярно заниматься утренней гимнастикой и пить кефир. Выступление Паши вызвала у «местных уважаемых людей» оживление и веселье. После чего все поехали на горную речку Псезуапсе купаться, а потом в гости в аул к шапсугам. Кстати, шапсуги оказались гостеприимными людьми. Все быстро забыли недавние споры.
Забегая вперед, скажу, что к счастью, здравый смысл восторжествовал. Местные жители смогли договориться между собой. И в 2003 году памятник адмиралу Лазареву снова восстановили. Этот памятник сегодня находится на перроне вокзала в поселке Лазаревском, то есть там, где он и был. Шапсуги, кстати, не в обиде, так как спокойно занимаются туристическим бизнесом. Они возят туристов на экскурсии в свои аулы, в горы, к водопадам, устраивают джиппинги, знакомят приезжих со своими обычаями и традициями, рассказывают о своей культуре. Мне же приятно вспомнить, что мы с Анжелой и Пашей были, можно сказать, первыми туристами в горных аулах шапсугов.
Впоследствии в этих экскурсиях я принимал участие много раз. Поэтому могу ответственно заявить, что никто и никого не ущемляет. Слава Богу, что теперь уже никому в голову не приходит сносить памятники. И это здорово. Ведь к истории можно относиться по-разному, но ее не изменить. Свою историю надо уважать. И следует делать все возможное, чтобы в нашей стране царили мир и национальное согласие.
Георгий БАГДЫКОВ