Григорий Христофорович (Крикор Хачатурович (Хачадурович) Чалхушьян был видным общественным деятелем, публицистом, юристом, литератором, журналистом-просветителем города Нахичевани. Он был гласным городской Нахичеванской Думы, вице-консулом Армянской Республики на Дону, находился в руководящих структурах ростово-нахичеванских отделений кадетской партии. По сути, он являлся одним из лидеров кадетов России.
Родился Г. Х. Чалхушьян 1 июля 1861 года в Нахичевани-на-Дону в обедневшей дворянской семье. На средства Нахичеванского благотворительного общества одаренный юноша был определен в московский Лазаревский институт восточных языков, который окончил в 1881 году с серебряной медалью. Вернувшись в Нахичевань, наряду с юридической практикой Г.Х.Чалхушьян погрузился в общественную и литературную деятельность. Публиковал очерки, статьи, театральные рецензии. В 1886 году Г. Х. Чалхушьян получил первую премию в конкурсе на сочинение об истории Ростова-на-Дону, который был объявлен городской Думой.
Мало кто сегодня знает, что в Ростове семья Чалхушьян имела свой дом, который сохранился до сих пор и который окутан множеством легенд. На улице Большой Садовой, напротив гостиницы «Дон Плаза», и сегодня можно увидеть красивый трехэтажный особняк, построенный в начале двадцатого века, в котором и жила семья Чалхушьян.
Как написано в Интернете на сайте «Памятники Дона», сегодня это здание является памятником регионального значения и называется «Доходный дом Г.Х. Чалхушьяна» (улица Большая Садовая,148), но на нем ничто не говорит о его бывшем владельце.
А жаль! Ведь Григорий Христофорович Чалхушьян был личностью выдающейся и достоин мемориальной доски на этом доме. Но об этом чуть позже. Как пишет профессор В.В. Смирнов в книге «Нахичевань-на-Дону», существует красивая легенда о происхождении «женских головок», украшающих это здание. До того как этот дом на Большой Садовой приобрела семья Чалхушьян, он принадлежал купцу Симоненко, женой которого была молодая итальянка.
Купец ее очень любил, но она, к несчастью, заболела туберкулезом и лечилась за границей. Когда купец строил дом, то заказал архитектору разместить над окнами второго этажа небольшие «женские головки». Эскизы этих головок были выполнены с фотографии жены Симоненко.
Они должны были постоянно напоминать купцу о его любимой. Но молодая супруга умерла. Чтобы уйти от мрачных воспоминаний, Симоненко продал особняк и все свое дело в Ростове. Он уехал жить в Париж. Но и во Франции не смог найти успокоения. Симоненко не выдержал этого горя и застрелился. Вот такая романтическая, но печальная история. Эту городскую легенду о происхождении «женских головок» на доме Чалхушьяна ростовцы передавали друг другу из уст в уста.
Вторая легенда этого дома связана уже с семьей Чалхушьян. Она уходит корнями в глубокую старину. По семейному преданию, когда предки донских армян жили еще в Крыму, одного армянского мальчика привезли на берег Черного моря. Он увидел чайку и закричал: «Чал хуш! Чал хуш!»
Что означает – пестрая птица. Так и стали звать этого мальчика. Именно с него, по преданию, и начался род Чалхушьян. По мнению профессора Смирнова, неизвестно, насколько верна и правдива эта романтическая история, но в красоте ей не откажешь.
Надо отметить, что и сам Григорий Христофорович Чалхушьян был человеком самобытным, оригинальным, я бы сказал, неординарным. Даже покупку своего нового дома он сделал для семьи сюрпризом. Когда его родственники переезжали из Нахичевани на новое место жительства, то он не сообщил им адрес. Лишь сказал, что они сами узнают новый дом. Для этого Чалхушьян выставил в окно свой увеличенный фотопортрет. И родственники сразу поняли, что это тот дом, в котором им предстоит жить.
Большая семья Чалхушьян занимала в трехэтажном особняке на улице Большой Садовой два верхних этажа. На первом располагалась контора извозчиков. Кабинет Чалхушьяна размещался на втором этаже. Здесь известный юрист, присяжный поверенный принимал своих клиентов.
У этого здания была одна интересная особенность. Часть дома не имела перекрытий между вторым и третьим этажами. Свет в эту высокую комнату попадал из окон двух уровней. Поэтому гостиную обычно называли «двухэтажной залой».
После прихода советской власти в Ростов и Нахичевань дом Чалхушьяна был национализирован. В кабинете Григория Христофоровича размещалось управление главного архитектора Я.А. Ребайна.
Символично, что в доме известного дореволюционного юриста, присяжного поверенного, кадета, в семидесятые годы минувшего столетия располагался зал Кировского районного суда. Как я уже писал, Чалхушьян происходил из небогатой, но очень уважаемой дворянской нахичеванской семьи. Григорий Христофорович был настоящим просветителем и патриотом и при этом разносторонне образованным человеком. Как заметил профессор Смирнов, один только диапазон тем его книг говорит об эрудиции их автора.
Например, «Опыт теории любви» (Москва, 1883 год). Автору тогда было всего 22 года. Не менее интересна его книга «Армянская поэзия в лице Рафаэла Патканяна» (Ростов, 1886). Чалхушьян был также автором многих литературно-критических статей, рецензий на театральные спектакли.
Григорий Христофорович Чалхушьян был очень уважаем в армянской среде. С юбилеем творческой, литературной и общественной жизни в октябре 1910 года его поздравил Католикос всех армян. Дело в том, что в Нахичевани тогда широко отмечали 25-летие адвокатской, литературной и общественно-политической деятельности Чалхушьяна.
Более того, нахичеванский голова Минас Ильич Балабанов учредил в Екатерининской женской гимназии стипендию имени Г.Х. Чалхушьяна. Подобная же стипендия учреждалась Нахичеванским благотворительным обществом и духовной семинарией. В зале заседаний Нахичеванского благотворительного общества появился портрет Чалхушьяна. Его избрали «вечным почетным членом общества».
Г.Х. Чалхушьян в течение двадцати лет избирался гласным Нахичеванской Думы, где входил во всевозможные комитеты и комиссии. Во многом благодаря хлопотам Чалхушьяна были установлены памятники М. Налбандяну и Р. Патканяну возле монастыря Сурб Хач. Он был в числе организаторов и руководителей Армянского комитета Нахичевани-на-Дону, помогавшего жертвам геноцида 1915 года в Османской Турции.
После октябрьской революции 1917 года судьба семьи Чалхушьяна сложилась трагически. В тридцатые годы были репрессированы его сыновья, а затем троих из них расстреляли. Ненадолго пережил своих детей Чалхушьян. Он умер в 1939 году на улице от сердечного приступа.
Несколько лет назад был установлен памятник Г.Х.Чалхушьяну на Армянском кладбище. Это произошло благодаря материальной поддержке члена правления «Нахичеванской-на-Дону армянской общины», известного ростовского предпринимателя Романа Леонидовича Геворкяна.
Я также считаю, что на доме на улице Большой Садовой, где жил Григорий Христофорович Чалхушьян со своей семьей, необходимо установить памятную доску в честь этого замечательного человека.
Хотелось бы более подробно рассказать о судьбе известных потомков Григория Чалхушьяна. В.В. Смирнов в книге «Нахичевань-на-Дону» пишет, что старший сын Чалхушьяна Рубен в 1915 году служил генерал-губернатором в армянском городе Карсе, отбитом у турок во время Первой мировой войны (ныне он находится на территории Турции). Младший сын Хачатур тоже воевал в Армении. Он был скрипачом.
Но в одном из сражений с турками в 1915 году потерял слух. У Чалхушьяна были еще сыновья Серафим, Лион и Степан. Серафим был экономистом, а Лион и Степан – юристами. Сыновья Чалхушьяна были арестованы в 1937 году.
Поводы для арестов оказались самые разные. Так, Лион собирал коллекцию картин. И одну из них он купил у японца. Значит, японский шпион. Лиона и Степана расстреляли как врагов народа и шпионов. Рубен и Серафим были сосланы. Они строили Беломорский канал.
При строительстве этого канала они и погибли. Нахичеванские старожилы считали, что, уничтожая сыновей, новая власть изощренно мстила Чалхушьяну за его кадетское прошлое и якобы за связь с дашнаками.
У Григория Христофоровича Чалхушьяна были и дочери. Одна из них, Сусанна Мар, стала известным поэтом Серебряного века. В жизни ей повезло больше, чем ее отцу и братьям. Одаренной девушке удалось пережить и революцию 1917-го, и репрессии тридцатых годов. К сожалению, сейчас в нашем городе мало кто знает о ней (Сусанна Мар – это ее творческий псевдоним).
Надо отметить, что в советское время литературные критики старались не замечать творчество Сусанны Мар. Однако ее стихи, отличающиеся тонкостью чувств и изысканностью выражения, были помещены в антологию «Поэзия Серебряного века» (Москва, Эксмо, 2008) наряду с текстами других русских литераторов того времени.
Сусанна Мар была яркой, талантливой, неординарной и эмансипированной женщиной. Она смогла оставить свой яркий след в русской литературе.
Вторая дочь Григория Чалхушьяна, Изабелла, вышла замуж за экономиста из Нахичевани Григория Лукьяновича Хазагерова. Его отец имел фабрику «сухих и на масле приготовляемых красок». Эта фабрика находилась на Базарной площади Нахичевани. У Григория Хазагерова и Изабеллы Чалхушьян в 1927 году родился сын Томас.
Томас Григорьевич Хазагеров стал профессором Ростовского государственного университета, известным исследователем лингвистики, филологом. Его племянник Георгий Георгиевич Хазагеров – тоже профессор Южного федерального университета. Георгий Георгиевич также занимается проблемами изучения языка, является известным ученым-филологом.
Как пишет В.В. Смирнов в книге «Нахичевань-на-Дону», Томас Григорьевич Хазагеров вырос в фамильном особняке на Большой Садовой. Только после национализации этого здания семья Хазагеровых−Чалхушьянзанимала отдельные комнаты, которые им выделила новая власть. Воспитывал внука Григорий Чалхушьян.
Он ласково называл его Томиком. В.В. Смирнов в книге «Нахичевань-на-Дону» приводит письмо Чалхушьяна своему внуку. Его содержание очень интересно и поучительно. Некоторые выдержки из этого письмо я хотел бы процитировать: «Мой дорогой Томик! Я желаю тебе, чтобы ты был в жизни счастливым, а счастливым будешь, только когда изменишь свой характер. Характер у тебя тяжелый, неуступчивый. Ты должен взять себя в руки, познавать свои ошибки и не ошибаться. Каждый день, когда будешь просыпаться и вставать, ты размысли хорошенько, что ты должен делать в этот день.
Вечером, когда ты будешь ложиться, чтобы уснуть, ты должен отчитаться себе, что ты сделал в этот день худого. Относись к себе всегда строго, требуй все от себя, не вини других. Умный человек прежде всего должен винить себя за ошибки… Люби маму и папу не на словах и не поцелуями доказывай любовь, а только своим поведением… Дед сегодня жив, а завтра его не станет. Пусть эти строки останутся всегда в твоей памяти, все, что я тебе говорил, но «verba volant» (слова летят), говорили римляне, и ты моих слов не ловил, чтобы удержать их в памяти… Целую тебя крепко, дедушка Гриша. 7 июля 1937 года».
Как я уже писал, Григорий Чалхушьян умер в 1939 году. Он не смог пережить расстрела любимых сыновей. Это письмо внуку стало своего рода завещанием. «Сегодня дед жив, а завтра его не станет». В те годы был пик репрессий. А семья Чалхушьян олицетворяла собой старый дореволюционный мир Нахичевани. Признаюсь честно, меня до глубины души тронули строки, которые написал Чалхушьян своему внуку, будущему известному профессору Томасу Григорьевичу Хазагерову.
Ведь подобным образом воспитывали детей в интеллигентных семьях Нахичевани. Именно так старались воспитывать меня и мои родители. Но это уже другая история…
Георгий БАГДЫКОВ.